Глава «Ваикра» - Пурим

13 Адар бет 5784г.

Во имя благополучия и победы наших воинов, возвращения пленных и исцеления раненных.

Во имя памяти о Любе бат Михаэль из семьи Гинзбург (Лейзерсон-Мешков) и ради возвышения ее души.

Неустанный борец за алию русскоговорящего еврейства, целостность земли Израиля и раскрытие чистого света Торы и пророков.

Ушла из жизни 9 Тевета (день окончания пророчества в период второго Храма) 5782 г.

Пурим и Песах – два праздника исхода

Пурим подобен Песаху.

Песах – исход из Египта, а Пурим – праздник исхода из Персии.

Так однозначно определили мудрецы Талмуда. И поэтому, как говорили мудрецы Талмуда, один праздник следует за другим – геула за геулой, один рассказ о возвращении на родину, а затем сразу, в следующем месяце – другой.

Так же, как и при исходе из Египта, не все отправились за столбом облака, так и при исходе из Междуречья, далеко не все оставили насиженные места. И в том и в другом – главная проблема, требующая срочного исправления.

Должен ли человек?

Прежде чем устоялось единое мнение относительно характера Пурима, как праздника геулы, между мудрецы расходились во мнениях.

«Сказал Рава: «Должен человек выпить в Пурим так, чтобы не различать между «Благословен Мордехай и проклят Аман?». (Мегила, 7б).

Рава задал вопрос. Потому что вопрос в его время, как относиться к празднику Пурим еще существовал.

Почему можно предположить (и раньше некоторые авторитеты предполагали), что следует в Пурим изрядно выпить?

О спасении вспоминают через символы.

Маца – символ исхода в Песах, быстроты, отсутствия сомнения: встали и пошли.

Так вот в Пурим спасение пришло через вино: Ахашверош не понимал, что Мордехай – его защитник, а Аман собирается его убить. Благодаря вину, пиру, понял. Вообще-то не благодаря вину понял, а тому, что протрезвел от вина.

А если бы не пил? Наверно, опираясь на логику рассуждений запутался бы и убедил себя в том, что Мордехай – зло для него, а Аман – верный слуга, добро.

А так – протрезвел и неожиданно все понял. Эстер еще подсказала.

Это и называется: «Без бутылки не разберешься». Бутылка помогает в тот момент, когда возвращается рассудок. Лови момент.

И вот говорят нам: раз спасение пришло через вино, то и нам следует выпить, потому что протрезвев, мы четко поймем, что Мордехай – наш спаситель, как Ахашверош, через которого пришло спасение.

Но Рава поставил вопрос: «А нужно ли напиваться так – почти так – как Ахашверош? Есть ли в этом подобие чуду, память о чуде?»

Одни на этот вопрос отвечали утвердительно: чудо спасения пришло через вино, через пьяного Ахашвероша.

А другие отрицательно: нам нет дела до Ахашвероша. Мы не Ахашверош. И мы хотим праздновать спасение, которое пришло через Мордехая, а не благодаря тому, что Ахашверош возвысил Амана, а потом напился и на него снизошло озарение в момент протрезвления.

Эти два подхода отражены в агаде: «Раба и раби Зейра устроили вместе праздничную трапезу в Пурим. Выпили. Встал Раба и зарезал раби Зейра. Назавтра попросил «убийца» милости и ожил убитый. На следующий год Раба вновь предложил раби Зейра встретиться и провести Пурим вместе. Ответил раби Зейра: «Не всякий раз происходят чудеса». И не согласился прийти в гости (Мегила, 7б).

Есть разные предположения, что там произошло на самом деле.

Маарша считает, что Раба напоил раби Зейра до такого состояния, что тот потерял сознание.

Меири предполагает, что, мудрец, напившись, толкнул или случайно ударил своего товарища и тот потерял сознание.

Все эти объяснения не касаются главного: сути дела.

Ну какая разница – напоил или толкнул? И ведь речь идет о величайших мудрецах, праведниках, независимо от их мнений. Неужели Всевышний не уберег одного из них от убийства по ошибке, а другого – от несчастного случая? Даже, если потом все кончилось хорошо… Что вызывает сомнения в случае летального исхода.

Начнем с того, что вспомним биографию раби Зейра.

Он родился где-то в 220 году этой эры в семье ко'энов в Персии, которую евреи по старой памяти называли «Бавель». Учился в Суре и Пумбадите у раби Йеуда бар Йехезкель. Раби Зейра любил землю Израиля и всегда восхвалял ее и ее положительное влияние на мудрецов Торы. Это ему принадлежит высказывание: «Воздух земли Израиля умудряет» (Бава батра, 158б).

Но вот рав Йеуда бар Йехезкель, учитель раби Зейра, утверждал, что запрещено оставлять Бавель и переходить в землю Израиля (Ктубот, 111а). Раби Зейра спорил со своим учителем и на всякую его посылку давал ответ. Так каждый из них и остался при своем мнении.

В какой-то момент раби Зейра принял решение, поднялся и ушел в землю Израиля, к раби Йоханану, жившему в Тверии. Раби Йоханан научил раби Зейра чувтсвовать, именно чувствовать, красоту земли Израиля. Еда плодов для раби Зейра стала равносильна постижению Торы. А потом раби Зейра говорил: «Воздух земли Израиля умудряет».

А Раба? Он так же учился у рав Йеуды бар Йехезкель, но не собирался никуда уходить из Бавеля. Был верен мнению учителя.

Как же он оказался в земле Израиля?

Дело в том, что Раба пришел на какое-то время учиться к раби Йоханану. Ведь все мнения уважаемы, и их надо понять. Но, конечно же, следуя наставлениям учителя, он собирался вернуться в Бавель (и вернулся потом).

Теперь подумаем, откуда у Раба такое желание провести Пурим вместе с раби Зейра?

Раби Зейра считал, что Пурим – рассказ об исходе из Бавеля.  О медленном исходе, но все же – исходе… О том, какой угрозе подверглось то большинство, которое не захотело вернуться на родину, когда во времена Кира предоставилась такая возможность.  Сидевшие на пиру Ахашвероша, сменившего на престоле Кира, того Ахашвероша, который запретил переселение в Йеуду, знали, что их братья, которые успели подняться в святую землю, потому что тронулись без раздумий, строят Храм в Йерушалаиме в тяжелейших условиях.

Но они аплодировали царю Ахашверошу, когда на пиру тот вышел в одеждах первосвященника, сделанных когда-то для Аарона.

И вот и вспыхнул гнев Всевышнего.

Кто успокоил его?

Мордехай! Который взял пример с Ханания, Мишаэля и Азария, которые еще при Невухаднецаре не захотели поклониться золотой статуи, символизировавшей вечную власть Бавеля.

Не поклонились, чтобы народ не утратил мечту о падении Бавеля и возвращении. Посмотрел на них Бог, и на таких как они - на Мордехая - и увидел, что есть надежда – есть те, кто возрадят в народе дух борьбы за возвращение.

Мудрецы Талмуда сказали об этом: «Хотел Всевышний превратить весь мир в ночь (когда после разрешения Кира большинство не захотело вернуться в Йеуду), но посмотрел на Ханания Мишаэля и Азария (читай: и Мордэхая), и успокоилось Его сознание» (Санэдрин, 93).

Когда к власти после смерти Ахашвероша пришел Дарий Второй, сын Эстер, он разрешил возобновить строительство Храма. И восстановил указ, позволяющий возвращаться в Йеуду, и запретил врагам приближаться к Йерушалаиму.

Cын Эстер не был воспитан как еврей – Эстер не могла этого сделать – но он был воспитан в уважении к традиции народа Израиля.

Эзра на втором году правления сына Эстэр породил новую волну возвращения.

И даже десять колен, изгнанные в район Дамаска, поднялись и вернулись. Не все, но многие. (А если бы все вернулись – мир преобразовался бы в сад Эден!)

Так, ради чего было спасение в Бавеле? Не только ради того, чтобы благодарили Всевышнего за чудо, оставаясь рабами Ахашвероша, но – в основном – ради того, чтобы создались условия для возвращения на родину и возведения Храма.

И когда они создадутся – то сыновья Израиля поднимутся и пойдут все, возвращаясь на родину!

А Аман – проклят. И без него обошлось бы… Он не функция.

Возвращаются по любви, а не из страха. Так считал и раби Элиэзер бен Гурканос, живший еще в период, когда стоял второй Храм.  

Наша жизнь, наше возвращение только на волне Мордехая, не от страха перед Аманом.

Так зачем пить? Ведь не через пьяного Ахашвероша пришло спасение.

А Раба, когда пришел гость, раби Зейра, достал вина, и они выпили.

Раби Зейра пил, как это положено – пришел в гости, веди себя по обычаю хозяина. Не то, чтобы много…

И тут Раба возьми и скажи: «Есть обязанность напиваться, как Ахашверош, так как через него пришло спасение. Празднуем-то спасение, посланное через царя, а не возможность возвращения, данную через Мордехая. Для возвращения и сегодня время не пришло. И сегодня надо оставаться в Бавеле. Вот я подучусь, пойму раби Йоханана, и вернусь в Бавель».

Раби Зейра не мог поверить своим ушам. Ведь Пурим – время геулы, рассказ о геуле, о рождении нового времени. Надежд (не сбывшихся из-за того, что многие вернулись в Йеуду, а большинство – нет).

И об этом сказано: «Когда сыновья Израиля (большинство) не откликнулись на призыв пророков Зхарья и Хагая, остались в Бавеле и не вернулись на родину с Эзрой, хотел Всевышний превратить весь мир в ночь, но посмотрел на Ханания Мишаэль и Азария (и на таких как Мордехая), и Его сознание успокоилось» (Санэдрин, 93)

А Раба утверждал, что надо оставаться в галуте… А возвращаться на родину - это называется бунтовать против народов.

В этот момент Раби Зейра стало плохо. Он лег и побледнел, как мертвый.

Но Раба сказал, что он тоже чувствует святость земли Израиля и признает, что ее воздух и плоды умудряют. И он все понимает, но подчиняется своему учителю, раву Йеуда бар Йехезкель, запрещающему переселятся из Бавеля в землю Израиля.

Только тогда раби Зейра пришел в себя.

Но своего мнения о том, что время избавления не пришло, Раба не изменил.

Это единственное, что там могло произойти.

Почему не написали напрямую? Многое не писали напрямую.

Зачем навязывать тем, кто не понимает, любовь к земле Израиля?

Любить не научишь.

А кто понимает – обязательно поймет и сам.

Хорошего, осмысленного праздника Пурим на земле Израиля…

Ну, если не получится к этому времени всем добраться, пусть будет весело во всех местах, где только есть евреи, мечтающие о возвращении.

Другие материалы и книги здесь.