Что у вас, ребята, в рюкзаках?

«Что у вас, ребята, в рюкзаках?»

В 85 году в Москве у своих знакомых на кухне – в комнате спали их дети - я показывал через проектор слайды, переснятые с книги «Амуд аЭш» (Огненный столп, книга по одноименному фильму об истории Израиля). Саму книгу привезли в чемодане из-за границы евреи-туристы из Англии – таможенники недосмотрели. Бывает таможенный досмотр, а бывает таможенный недосмотр. Рассказ был о героических страницах борьбы еврейского подполья против англичан. Было тесно, так как народу набилось не мало. К тому времени я уже лет семь преподавал Тору, пророков, мишну, гемару. Свои знания я почерпнул у товарищей, которые начали постигать еврейство раньше меня и быстро овладели этой наукой, у пожилых людей, учившихся в йешивах еще в царской России. Затем стали приезжать евреи из-за границы и проводить подпольные уроки на квартирах, среди них – серьезные раввины. Но когда первыми ветрами перестройки разбудило много евреев, я решил попробовать поговорить не о чудесах Исхода, а об удивительных явлениях более близкого к нам времени. Один замечательный еврейский юноша, который жил в Минске, а в Москве учился на физтехе, проникся рассказом и редкими для того времени иллюстрациями к нему и пригласил меня приехать в Минск, пообещав, что соберет молодежь у себя на квартире. Я опасался, что советская власть не потерпит экспансии иудаизма и сионизма, и задержит меня в аэропорту или снимет с поезда и препроводит в места гораздо более отдаленные, чем Минск, но сомнений, что нужно добраться до каждого еврея, который готов приблизиться к еврейству, у меня не было. И, несмотря на то, что к тому времени два самоотверженных еврея, которые попытались организовать «всесоюзный ульпан» уже отбывали срок в исправительно-трудовых лагерях, я все же отправился покупать билет на поезд. С этого началась эпопея моих путешествий, продолжавшаяся около трех лет. Где бы я ни бывал, в небольших квартирах набивалось по шестьдесят, семьдесят человек. Все это было похоже на переход через море. Вчерашние рабы и роботы очнулись от дурмана, которым их отравляла страна атеизма, держа закрытыми и границы государства, и сердца людей и их разум. Евреи устремились к свободе, прежде всего – к свободе духа. Как знать все, не все, какой процент от еврейского населения, о котором официально заявляли, что их меньше двух миллионов, пробудился, но это было массовое явление. Я прекратил всякие отношения с теми из еврейских активистов, кто пытался замкнуться в узком кругу, и создав ешиву для семи-восьми человек, погрузиться в изучение талмуда. Мне казалось это предательством по отношению к своему народу. Нет, никто не отрицает что изучение Торы – первостепенное дело, но человек, который учит для себя и не умеет увидеть глобальную проблему, в конечном итоге ничего не сможет понять в Торе– Небеса ему не дадут. И когда поднимается народ - «головешка, спасенная из огня» катастрофы и сталинизма, ты тоже должен подняться со своего места и быть с людьми. Ведь сказано «Почему пострадали евреи в эпоху судей? Потому что следовало верховному суду, который создали Моше, Йеошуа и Пинхас сын Элазара, пойти и препоясаться крепкими веревками и подобрать одежды свои выше колен и обходить все города Израиля – в один день посетить Лахиш, в другой – Бейт Эль, один день быть в Хевроне, а другой – в Йерушалаиме. И так во всех местах, где проживали сыновья Израиля… А они не сделали так» (Элияу Раба 11).

Я никогда не передвигался один – все время кто-то из «гебешников» был рядом. Они менялись, как булгаковские герои, возникая из темноты и принимая самые разные обличия, располагались рядом со мной в купе, или на соседнем сидении в самолете. Часто они пытались под тем или иным предлогом вступить со мной в разговор, иногда, притворяясь иностранцами, говорили на английском, но акцент выдавал их. Никогда не пытались увещевать, или завербовать – их целью было запугать. Видимо, они считали, что, если я так нагло иду против них – значит сумасшедший и никаких дел со мной иметь нельзя. Тем более, что советская психиатрия считала любого верующего психически ненормальным – ведь он один и тот же текст читает несколько раз в день. Но вот запомнилась одна встреча не гебешного плана. Это был молодой армянин физик. Мы стояли поздно ночью в коридоре вагона, и он заговорил со мной и рассказал мне, как устроен мир: основой является неподвижный свет. Он никогда не движется, а все передвигается в нем, как скажем, человек в тумане, и поэтому людям кажется, что существуют потоки света – как летящему в самолете кажется что движутся облака. Все это мне напомнило роман Леонова «Мирозданиеדпо Дымкову». Он начинался с того, как Дымков – спустившийся на землю ангел - чертил на снегу на выходе из планетария траектории планет, рассказывая своему собеседнику, как на самом деле выглядит вселенная. Когда позже я уснул на верхней полке и проснулся среди ночи, физика-армянина уже не было. Может быть вышел где-то… Я долго думал о том, как можно было решить, что свет неподвижен? Для этого надо жить в этом свете. Кто в нем находится – для того он стоит.

В дороге было трудно молиться. Чаще всего приходилось располагаться в тамбуре, несмотря на холод и на копоть. Не знаю, что думали все проходившие мимо меня, облаченного в талит и тфилин. История теперь об этом не расскажет никогда. Рига, Ленинград, Киев, Тбилиси… Аэродромы, вокзалы, такси, частники – машины, в которые я бы сегодня ни за что не сел, тем более ночью. Дома меня ждали, и часы ожиданий превращались в седину в волосах. В Минске установился постоянный урок – раз в две недели. Он проходил прямо в синагоге. Представители власти как-то закрыли ее прямо перед моим приходом, чтобы сорвать занятие, но тогда оно прошло прямо во дворе и больше они этого не делали. Основная тема всех лекций – Земля Израиля, ее духовная сущность. Семья, в которой я останавливался, в Минске, не перешла еще на кашрут, но для меня купили новую посуду и держали ее отдельно. Встречи и разговоры продолжались до ночи. В Риге по непонятной мне причине гебешники допустили лекцию, на которой в общественном зале присутствовало около пятисот человек. Я говорил о свойствах земли Израиля и люди слушали, внимая словам Торы в городе, где в единственной уцелевшей после войны синагоге над арон-а-кодеш написано: «благословен Бог, который не отдал нас на растерзание их зубам». Если бы я не встретил в Израиле молодого человека, который рассказал мне, что был на этой лекции, я бы сегодня считал, что мне это приснилось. Таким же сном представляется и распространение книг – Торы, пороков с переводом на русский язык, учеников иврита, которые подпольно удавалось распечатывать в сотнях экземплярах, иногда типографским способом. Все это было возможно только благодаря еврейским организациям в Англии и в Америке, которые следили за всем, что происходит – иначе прихлопнули бы, как муху. Конечно, настоящая защита – она Свыше, но когда евреи во всем мире объединяются, чтобы спасти своих собратьев – это имеет не малое значение. Для евреев из западного мира духовное возрождение в союзе было еще большим чудом, чем для меня. «Тот, с кем происходит чудо, не может оценить его». Многие из них приблизились к Торе и начали соблюдать еврейскую традицию. О том, что мы получили разрешение на выезд, я узнал в Риге.

Другие материалы и книги здесь.